![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Sep. 14th, 2008
типадайджест
Sep. 14th, 2008 10:45 amкризисное
Вот статья про то, что сейчас происходит в Нью Йорке. Правительство и главы крупнейших банков пытаются понять, что делать с Лиманом. Сегодня они так ничего и не решили. Завтра соберутся опять.
http://online.wsj.com/article/SB122134089502132567.html?mod=yahoo_hs&ru=yahoo
Если вкратце, то в статье говорится о следующих вещах.
Главными потенциальными покупателями являются Barclays и Bank Of America, но они отказываются покупать весь Лиман, если им хотя бы частично не поможет государство. Полсон, в свою очередь, до сих пор категорически отказывается им помогать.
На данный момент главной обсуждаемой идеей является следующая. Barclays или Bank Of America покупают хорошие активы Лимана, а для списания плохих предлагается всем банкам Уолл Стрита скинуться. Проблема в том, что никто не хочет скидываться, так как, во-первых, у большинства банков денег нет у самих, а во-вторых, никто не хочет участвовать в спасении плохих активов, если хорошие достанутся только Barclays или Bank Of America.
Выносимая лёгкость бытия
как, по моему мнению, выглядит душевно здоровый человек. Ответ на этот вопрос банален до смешного: здоровый человек выполняет обещанное, много трудится и учится, кого-нибудь любит и не дает воли порокам. Если при этом он приносит Человечеству пользу -- то он не просто здоров, а прямо-таки молодец.
Эта простенькая формула, однако, устраивает далеко не всех. Энное число моих пациентов убеждено, что оздоровление себя и мира -- джихад, невозможный без уничтожения неких врагов. Недавно, проглядывая конспекты диспутов с двумя совершенно разными больными, я поразился сходству фраз.
-- Сейчас я чищу печень, вышли вот такие пробки! -- заявил мне изнурённый пациент с землистым цветом лица в среду. -- Зря смеетесь. Уринотерапия могла бы спасти сотни тысяч жизней, если бы разные недоумки над ней не ржали.
-- Вот вы сейчас сказали, и я сразу почувствовал знакомый душок -- как от всех от вас... -- уличил меня лысый визитёр в очках, пришедший в пятницу поговорить о построении лучшего завтра. -- И я это уже запомнил, смейтесь не смейтесь.
В обоих случаях, как легко заметить, я оказался агентом врага -- в первом случае шлаковых пробок, во втором -- кого-то из Недобитых Сволочей.
Проф. Инъязов называет этот феномен демономанией, или "Синдромом выносимости бытия".
самурай Саша
- Говорят, у вас в поселке живет японский самурай Еситиро Накагава, - я тоже включаюсь в беседу.
- Так вы к дяде Саше? Да я прямо до его дома довезу, - охотно отвечает тот. - Только он, наверное, сейчас на рыбалке, большой любитель с удочкой постоять. К нему в последнее время многие приезжают - то из японского посольства, то из какого-то поискового клуба... В поселке его ценят - работал хорошо, недавно только на пенсию вышел, вежливый такой, почтительный. При встрече всегда чуть-чуть поклонится - и в самом деле японец. Только он скромный очень, не любит о себе рассказывать. А шрам у него на животе я сам видел - в виде креста.
Ну вот что важно?
Допустим у вас запланирована поездка. Некая забытая кем только можно автобусная остановка, и автобус на ней появляется по невероятно большим праздникам, и есть чёткий план, по которому на автобус этот вы как раз именно успеваете, чтобы и посмотреть и побывать и почувствовать тонну всего того, что нужно бы почувствовать и увидеть в этом самом уникальном месте, но мальчик идёт в уборную и автобус уезжает в гордом одиночестве по заботливо намеченному вами маршруту.
Или. Вот другой план (конечно план тот же самый, но). Всё расписано и разлиновано, и есть поезд, едущий раз в сутки, и есть билеты, которые можно только сдать, но кто-то слишком долго пытается договориться со своими словами, поезд на это заявляет, что только вас он и ждал, и перед самым вашим носом отталкивает от себя перрон Киевского вокзала и был таков.
Меня придумала Лена, чтобы у меня все было хорошо
В этой истории нет выдуманных персонажей, кроме ее автора. Ибо смысл и суть ее - в том, что я существую лишь постольку, поскольку меня придумали. "Эка невидаль", - скажете. А невидаль в том, что я четко знаю, кто меня сочинил, когда и зачем.
Моего демиурга звали Лена. Впрочем, подозреваю, ее и сейчас так зовут. Ее телефон остался в старых записных книжках где-то в родительском доме, и я за четыре последних года, киевских года, ни разу не полезла его искать. Хотя когда-то знала наизусть.
Лена на несколько лет старше меня, но выглядит на столько же лет младше - она маленькая, пухленькая, с капризными губками и инфернальными черными глазами. Более обманчивой внешности я не видела ни у кого и никогда - кажется, Лена никогда не была ребенком и в то же время была им всегда. Ее жизненного опыта хватило бы на десяток романов Ирвина Уэлша и пяток - Паланика. Она любила Пастернака и не любила дождь иной, чем над морем - говорила, что это и есть любовь, когда вода к воде, а дождь, хлещущий землю - это изнасилование. Она много чего знала про любовь, Вселенную и вообще. Демиургам положено.
Я не помню, когда и как мы познакомились с Леной. Даже не помню, была она тогда блондинкой или брюнеткой. Зато помню - почему мы познакомились.
У Лены была лучшая подруга, которую тоже звали Лена - на самом деле та, вторая Лена была не Лена, но им нравилось называть друг друга одинаковыми именами. Они, кажется, даже сны видели одинаковые. Так - редко - бывает.
Вторая Лена погибла за несколько месяцев до нашего с первой Леной знакомства.
Зона столкновения
- Дмитрий Анатольевич, что вы можете сказать по поводу последних новостей из зоны столкновения в Швейцарии?
- Я думаю, что это совершенно очевидно, что если кто-то считает, что может безнаказанно вот так сталкивать их, и смотреть - а что же получится, то он в конце концов поймет, что мы этого не позволим. А если у кого-то были иллюзии на этот счет, то ему с этими иллюзиями придется расстаться. И если кто-то думает, что мы будем сидеть сложа руки, пока наши частицы разгоняют, а потом сталкивают самым циничным образом, он жестоко ошибается. Повторяю: если окажется, что в зоне столкновения находятся российские частицы, последствия будут самые печальные.
Та агрессия, с которой мы столкнулись сегодня со стороны швейцарских властей, она по своей природе не имеет примеров в истории. Это просто за рамками понимания. Когда, казалось бы, цивилизованное государство, силы которого были переоснащены другими "высокоразвитыми" государствами, применяет всю эту мощь против элементарных частиц, которые оно, кстати, еще и периодически рассматривает, как свои частицы, мы этого допустить не можем. Я вас уверяю - ответ на это будет один.
Владик копил деньги на книги, а потратил на борьбу со смертью
Влад - очень умный ребенок. С трех лет - английский. В гимназии учился на одни пятерки. Мечтал стать знаменитым историком. Всегда читал запоем. И не только фантастику, которую любят все мальчишки, а особенно серьезные исторические книги. Мимо книжных магазинов никогда не мог пройти спокойно. Но маминой зарплаты акушерки в три тысячи еле хватало на еду. Поэтому на книжки парень копил в буквальном смысле слова по копейке. Мечтал купить большие энциклопедии с хорошими иллюстрациями... А деньги пошли на билеты до Москвы и лекарства.
Владу долго не говорили о том, что у него рак мозга. Это он сам однажды сказал:
- Мам, ты говори мне все как есть. Я же чувствую, что моя жизнь на волоске. Мне даже снится иногда, что я на краю пропасти.
Франсиско Орельяна и амазонки
Когда, Гонзало Писарро рассказали, что его закадычный друг нарушил обещание вернуться и двинулся дальше в поисках Эльдорадо, Писарро сразу окрестил Орельяну мерзким предателем. Потом разбираться в произошедшем у него времени не было, поскольку дальнейшая жизнь оказалась очень уж насыщенной и довольно короткой. Зато историки уже четыре сотни лет спорят насчёт реальных мотивов Франсиско Орельяны. Испанские хронисты не жалели злых слов для него. Например, Агустин де Зарате, опубликовавший в 1554 году историю открытия Перу, называл его не иначе как «мятежником и бунтовщиком». Овьедо повторяет слова Гонсало Писарро, что «Франсиско Орельяна показал величайшую жестокость, которая порадовала бы любого бесчестного человека». Педро Писарро, чья работа была опубликована в 1639 году, писал, что Орельяна совершил «одно из величайших преступлений, которые когда-либо происходили в этих землях, предав доверие своего родственника, капитана и друга». Последующие историки придерживались такого же тона. Например, Прескотт назвал поступок Орельяны «противным и человечности, и чести», а Маркос Хименес де ла Эспада вообще назвал свой труд об Орельяне «Предательство Одноглазого».
Заметный вклад сделал чилийский географ Хосе Торибио Медина: он решил изучить все документы, рассказывающие о походе Орельяны, причём написанные теми, кто был там, а не последующими хронистами. Результат своих изысканий Медина опубликовал в 1894 году и в нём вовсю оправдывал Орельяну. Одни сочли работу Медины последней точкой в тайне Орельяны, других Медина вообще не убедил. Как бы то ни было, практически все возможные свидетельства уже были вытащены на свет и изучены, а значит осталось только строить различные теории, ведь авторы рассмотренных документов писали с желанием оправдаться и не получить прозвище предателей, так что до объективности им было далеко.
танчики
Вот статья про то, что сейчас происходит в Нью Йорке. Правительство и главы крупнейших банков пытаются понять, что делать с Лиманом. Сегодня они так ничего и не решили. Завтра соберутся опять.
http://online.wsj.com/article/SB122134089502132567.html?mod=yahoo_hs&ru=yahoo
Если вкратце, то в статье говорится о следующих вещах.
Главными потенциальными покупателями являются Barclays и Bank Of America, но они отказываются покупать весь Лиман, если им хотя бы частично не поможет государство. Полсон, в свою очередь, до сих пор категорически отказывается им помогать.
На данный момент главной обсуждаемой идеей является следующая. Barclays или Bank Of America покупают хорошие активы Лимана, а для списания плохих предлагается всем банкам Уолл Стрита скинуться. Проблема в том, что никто не хочет скидываться, так как, во-первых, у большинства банков денег нет у самих, а во-вторых, никто не хочет участвовать в спасении плохих активов, если хорошие достанутся только Barclays или Bank Of America.
Выносимая лёгкость бытия
как, по моему мнению, выглядит душевно здоровый человек. Ответ на этот вопрос банален до смешного: здоровый человек выполняет обещанное, много трудится и учится, кого-нибудь любит и не дает воли порокам. Если при этом он приносит Человечеству пользу -- то он не просто здоров, а прямо-таки молодец.
Эта простенькая формула, однако, устраивает далеко не всех. Энное число моих пациентов убеждено, что оздоровление себя и мира -- джихад, невозможный без уничтожения неких врагов. Недавно, проглядывая конспекты диспутов с двумя совершенно разными больными, я поразился сходству фраз.
-- Сейчас я чищу печень, вышли вот такие пробки! -- заявил мне изнурённый пациент с землистым цветом лица в среду. -- Зря смеетесь. Уринотерапия могла бы спасти сотни тысяч жизней, если бы разные недоумки над ней не ржали.
-- Вот вы сейчас сказали, и я сразу почувствовал знакомый душок -- как от всех от вас... -- уличил меня лысый визитёр в очках, пришедший в пятницу поговорить о построении лучшего завтра. -- И я это уже запомнил, смейтесь не смейтесь.
В обоих случаях, как легко заметить, я оказался агентом врага -- в первом случае шлаковых пробок, во втором -- кого-то из Недобитых Сволочей.
Проф. Инъязов называет этот феномен демономанией, или "Синдромом выносимости бытия".
самурай Саша
- Говорят, у вас в поселке живет японский самурай Еситиро Накагава, - я тоже включаюсь в беседу.
- Так вы к дяде Саше? Да я прямо до его дома довезу, - охотно отвечает тот. - Только он, наверное, сейчас на рыбалке, большой любитель с удочкой постоять. К нему в последнее время многие приезжают - то из японского посольства, то из какого-то поискового клуба... В поселке его ценят - работал хорошо, недавно только на пенсию вышел, вежливый такой, почтительный. При встрече всегда чуть-чуть поклонится - и в самом деле японец. Только он скромный очень, не любит о себе рассказывать. А шрам у него на животе я сам видел - в виде креста.
Ну вот что важно?
Допустим у вас запланирована поездка. Некая забытая кем только можно автобусная остановка, и автобус на ней появляется по невероятно большим праздникам, и есть чёткий план, по которому на автобус этот вы как раз именно успеваете, чтобы и посмотреть и побывать и почувствовать тонну всего того, что нужно бы почувствовать и увидеть в этом самом уникальном месте, но мальчик идёт в уборную и автобус уезжает в гордом одиночестве по заботливо намеченному вами маршруту.
Или. Вот другой план (конечно план тот же самый, но). Всё расписано и разлиновано, и есть поезд, едущий раз в сутки, и есть билеты, которые можно только сдать, но кто-то слишком долго пытается договориться со своими словами, поезд на это заявляет, что только вас он и ждал, и перед самым вашим носом отталкивает от себя перрон Киевского вокзала и был таков.
Меня придумала Лена, чтобы у меня все было хорошо
В этой истории нет выдуманных персонажей, кроме ее автора. Ибо смысл и суть ее - в том, что я существую лишь постольку, поскольку меня придумали. "Эка невидаль", - скажете. А невидаль в том, что я четко знаю, кто меня сочинил, когда и зачем.
Моего демиурга звали Лена. Впрочем, подозреваю, ее и сейчас так зовут. Ее телефон остался в старых записных книжках где-то в родительском доме, и я за четыре последних года, киевских года, ни разу не полезла его искать. Хотя когда-то знала наизусть.
Лена на несколько лет старше меня, но выглядит на столько же лет младше - она маленькая, пухленькая, с капризными губками и инфернальными черными глазами. Более обманчивой внешности я не видела ни у кого и никогда - кажется, Лена никогда не была ребенком и в то же время была им всегда. Ее жизненного опыта хватило бы на десяток романов Ирвина Уэлша и пяток - Паланика. Она любила Пастернака и не любила дождь иной, чем над морем - говорила, что это и есть любовь, когда вода к воде, а дождь, хлещущий землю - это изнасилование. Она много чего знала про любовь, Вселенную и вообще. Демиургам положено.
Я не помню, когда и как мы познакомились с Леной. Даже не помню, была она тогда блондинкой или брюнеткой. Зато помню - почему мы познакомились.
У Лены была лучшая подруга, которую тоже звали Лена - на самом деле та, вторая Лена была не Лена, но им нравилось называть друг друга одинаковыми именами. Они, кажется, даже сны видели одинаковые. Так - редко - бывает.
Вторая Лена погибла за несколько месяцев до нашего с первой Леной знакомства.
Зона столкновения
- Дмитрий Анатольевич, что вы можете сказать по поводу последних новостей из зоны столкновения в Швейцарии?
- Я думаю, что это совершенно очевидно, что если кто-то считает, что может безнаказанно вот так сталкивать их, и смотреть - а что же получится, то он в конце концов поймет, что мы этого не позволим. А если у кого-то были иллюзии на этот счет, то ему с этими иллюзиями придется расстаться. И если кто-то думает, что мы будем сидеть сложа руки, пока наши частицы разгоняют, а потом сталкивают самым циничным образом, он жестоко ошибается. Повторяю: если окажется, что в зоне столкновения находятся российские частицы, последствия будут самые печальные.
Та агрессия, с которой мы столкнулись сегодня со стороны швейцарских властей, она по своей природе не имеет примеров в истории. Это просто за рамками понимания. Когда, казалось бы, цивилизованное государство, силы которого были переоснащены другими "высокоразвитыми" государствами, применяет всю эту мощь против элементарных частиц, которые оно, кстати, еще и периодически рассматривает, как свои частицы, мы этого допустить не можем. Я вас уверяю - ответ на это будет один.
Владик копил деньги на книги, а потратил на борьбу со смертью
Влад - очень умный ребенок. С трех лет - английский. В гимназии учился на одни пятерки. Мечтал стать знаменитым историком. Всегда читал запоем. И не только фантастику, которую любят все мальчишки, а особенно серьезные исторические книги. Мимо книжных магазинов никогда не мог пройти спокойно. Но маминой зарплаты акушерки в три тысячи еле хватало на еду. Поэтому на книжки парень копил в буквальном смысле слова по копейке. Мечтал купить большие энциклопедии с хорошими иллюстрациями... А деньги пошли на билеты до Москвы и лекарства.
Владу долго не говорили о том, что у него рак мозга. Это он сам однажды сказал:
- Мам, ты говори мне все как есть. Я же чувствую, что моя жизнь на волоске. Мне даже снится иногда, что я на краю пропасти.
Франсиско Орельяна и амазонки
Когда, Гонзало Писарро рассказали, что его закадычный друг нарушил обещание вернуться и двинулся дальше в поисках Эльдорадо, Писарро сразу окрестил Орельяну мерзким предателем. Потом разбираться в произошедшем у него времени не было, поскольку дальнейшая жизнь оказалась очень уж насыщенной и довольно короткой. Зато историки уже четыре сотни лет спорят насчёт реальных мотивов Франсиско Орельяны. Испанские хронисты не жалели злых слов для него. Например, Агустин де Зарате, опубликовавший в 1554 году историю открытия Перу, называл его не иначе как «мятежником и бунтовщиком». Овьедо повторяет слова Гонсало Писарро, что «Франсиско Орельяна показал величайшую жестокость, которая порадовала бы любого бесчестного человека». Педро Писарро, чья работа была опубликована в 1639 году, писал, что Орельяна совершил «одно из величайших преступлений, которые когда-либо происходили в этих землях, предав доверие своего родственника, капитана и друга». Последующие историки придерживались такого же тона. Например, Прескотт назвал поступок Орельяны «противным и человечности, и чести», а Маркос Хименес де ла Эспада вообще назвал свой труд об Орельяне «Предательство Одноглазого».
Заметный вклад сделал чилийский географ Хосе Торибио Медина: он решил изучить все документы, рассказывающие о походе Орельяны, причём написанные теми, кто был там, а не последующими хронистами. Результат своих изысканий Медина опубликовал в 1894 году и в нём вовсю оправдывал Орельяну. Одни сочли работу Медины последней точкой в тайне Орельяны, других Медина вообще не убедил. Как бы то ни было, практически все возможные свидетельства уже были вытащены на свет и изучены, а значит осталось только строить различные теории, ведь авторы рассмотренных документов писали с желанием оправдаться и не получить прозвище предателей, так что до объективности им было далеко.
танчики