дура лекс За пять минут до обеда неожиданно отключится электричество. Охранник всех попросит на выход. Выходите последней, задержитесь сколько можно. В последний момент из кабинета выглянет клерк и как обычно выкликнет клиента: «Игнатова». Это кодовое слово. Вы и есть Игнатова. Спокойно заходите, никого ни о чем не спрашиваете. Получаете бумагу, расписываетесь в журнале под своей настоящей фамилией и спокойно выходите из здания. Я буду ждать вас в машине. Сумеете? Главное, никого не подвести, нам оказывают опасную дружескую услугу».
Сумею ли я? Не знаю. Ладони влажные от волнения. Сердце глухо ухает в груди. Не так просто, оказывается, быть шпионом, секретным агентом или просто мошенником, особенно если ты смирный, законопослушный кролик, а не прирожденный Мавроди.
Все, как у Высоцкого: «Не хотите ли черешен? /Вы ответите: «Конечно»./ Он Вам даст батон с взрывчаткой./ Принесете мне потом».
однажды Однажды Самуэльсон переоделся Кейнсом и пошел вечером на свидание с Джоан Робинсон. В Лондоне в это время был сильный туман, и он сослепу провалился в канализационный люк. "Проклятые монополисты!" - выругался он. Так была открыта теория провалов рынка. *** Фридман очень любил народ. Бывало сядет в вертолет, поднимется над городом и давай доллары разбрасывать. Смотрит, как в низу люди копошатся, денежки подбирают - улыбается, руки потирает. Потом их количество подсчитает, посадит вертолет у себя во дворе, и бегом в кабинет - уравнения составлять.
Этот мир был недолговечен, Премьер-министр сделался сапожником, шеф жандармов консультировал чрезвычайку, обер-прокурор Святейшего Синода редактировал справочник «Возрождение и развитие промышленности, торговли и финансов СССР», самый грозный из белых генералов читал лекции красным командирам и снимался в кино в роли самого себя; графиня Шереметева давала балы в своем прежнем особняке на Воздвиженке, народный комиссар просвещения спорил с бритым и женатым митрополитом о том, кто из них произошел от обезьяны, десять тысяч помещиков по всей России проживали в своих имениях; праздничными днями были День низвержения самодержавия и День Парижской Коммуны, Вознесение и Духов день; второй человек в партии, организатор революции и победы в гражданской, пугал комсомольцев, проезжая мимо них в открытом автомобиле с каким-то священником, отцом Павлом, которому разрешил ходить на работу в советское учреждение в рясе; подозрительных лиц сначала отпускали из заключения под честное слово не бороться против народной власти, потом расстреливали, потом оставляли под стражей до всемирной победы трудящихся, потом разрешали уходить из тюрьмы домой на выходные, потом давали ссылку, потом опять расстреливали...
Уловки Среди множества школ политических шулеров в России сегодня, как мне кажется, подлинный расцвет переживают две. Одна хамская и агрессивная, берущая начало у уличных катал, приставучих мерзавцев в пригородных электричках. «Это кто тут сказал, что я карту передернул? Ты, очкастый? А дубиной по башке не хошь? Чтобы пошел, стуча копытами, в сторону моря». Здесь главное запугать «партнера», чтобы он не рискнул указать на не слишком скрываемые уловки. Отличный образчик этого шулерства (не слишком отличающегося от вульгарного гоп-стопа) представляют собой недавние интервью премьера и по совместительству национального лидера.
Другой школы шулерства, несколько более утонченной (где эффект должен достигаться за счет отвлекающих пассов, ловкого передергивания и извлечения туза из рукава), явно придерживается младший российский начальник.
Не понимаю Очевидно, что самоподписанный сертификат не удостоверяет ничего, кроме того, что с момента как владелец ключа его подписал, никто его не редактировал. То что владелец ключа - именно тот, чье имя написано в сертификате - ничего не значит. Вот возьму и сделаю себе самоподписанный сертификат на имя Рене де Карт. От этого я изобретателем прямоугольных координат не стану.
Очевидно, что когда мы хотим установить защищенное соединение по TLS, мы должны убедиться что мы устанавливаем соединение именно с тем, с кем хотели. Потому что в противном случае сколь угодно сильное шифрование бесполезно. "Человек посередине" легко перехватит наш пароль, потому что именно ему-то мы его и пошлем, из-за того, что не проверили что он не является нашим сервером.
Жалобщики я решил дать в качестве доказательства те же ссылки на Ютьюб, которые я приводил тогда. Каково же было мое удивление, когда на месте двух роликов я увидел сообщение: "Это видео более недоступно из-за заявления о нарушении авторских прав, полученного от Российского авторского общества". Потрясающе: РАО защищает интересы заподозренного в заимствованиях Дунаевского, снося ролики, на которых базируются эти подозрения. При этом Ютьюбу нет дела до того, что "Аделита" (="Марш веселых ребят") была написана за двадцать лет до выхода фильма "Веселые ребята" - в 1914 году - и, надо же, по мнению РАО, нарушила авторские права советского композитора!
ритуальные унижения в российских больницах Этнолог Катя Белоусова писала о ритуальном характере унижений в российских больницах и о родильном ритуале в роддомах, защитила в РГГУ кандидатскую, а сейчас преподает в США такой предмет, как медицинская антропология... Суть Катиного исследования в том, что в больницах все эти унижения происходят, как всякая инициация, по схеме «потеря статуса – бесстатусность – переход в иной статус». «Распространенный мотив женских рассказов о родах – унижения и оскорбления, которым они подвергаются в роддомах. Объяснение, даваемое этому явлению самими женщинами, – усталость и занятость медперсонала при низкой зарплате – не представляется достаточным, – пишет Катя. – Обращает на себя внимание и тот парадоксальный факт, что медики берут на себя ряд функций, не зафиксированных во врачебных инструкциях как необходимые и обязательные. Эти действия можно было бы охарактеризовать как совокупность педагогических или коммуникативных приемов...»
Счастливо отставляться Вопрос оценки Юрия Михайловича — это вопрос точки отсчета. В нашей федерации много субъектов, и, увы, не про всех можно написать то, что я сейчас написал. Пока его не отправили в отставку, у меня была другая точка отсчета, я сравнивал его с европейскими странами. Даже нет, я сравнивал его с той мечтой 1992 года о том, каким прекрасным мог бы быть мой город. А с какой стати, спрашивается? Он же не в Китцбюэле родился, его только умирать туда выталкивают. В Москве он родился, у Павелецкого вокзала. Где родился, такой и получился, а пожалуй, и получше, чем мог бы.
Он искренне любил Москву. Конечно, любовь — дело опасное. Ты можешь любить женщину, и в конце пути она станет дамой настолько благородной и изысканной, настолько мудрой и благорасположенной к миру, что минутное общение с ней оставит ощущение, что случилось что-то правильное и отчасти волшебное. А может превратиться в бабищу в трениках с заплывшими от тупой жадности глазами, так, что минутное общение с ней оставит у любого ощущение, что он посетил свиноферму. И то и другое получится через любовь, и это может быть сильное, страстное чувство. С Москвой, пожалуй, вышло что-то скорее второе, чем первое. Но любовь была искренняя.
Он дарил ей украшения, бриллианты зданий, ожерелья транспортных колец. Ну, подсовывали ему больше дешевую бижутерию, фальшаки вместо антиквариата, но он-то искренне не разбирался, он хотел как красивше. Он был фанатом стройки. Слушайте, он 20 лет раз в неделю объезжал московские стройки, и все чего-то там руководил, разводил, вмешивался во все проекты — это же страсть!
Дела пошли на склад Такое ощущение, что Москве таки прислали доктора и ей уже стало легче. Не то чтобы она выздоровела, но острую боль явно удается снять. Теперь вопрос в том, что делать дальше. На градсовете было оглашено совместное предложение Москомархитектуры и Союза архитекторов России, главного архитектора Москвы Александра Кузьмина и президента Союза архитекторов Владимира Бокова о проведении открытого национального конкурса на депозитарий.
Такое ощущение, что всплывают все задавленные инициативы,— идея открытых конкурсов была одним из главных пунктов программы московских архитекторов в 1990-х—начале 2000-х годов. Юрий Лужков разочаровался в ней после конкурса на здание мэрии в Сити, и после этого конкурсов в Москве уже не было. Но хотя идея прекрасная, в данном случае нельзя быть уверенным в ее удачности. Боровицкая площадь — такое место, что любое строительство между Пашковым домом и Кремлем будет крайне травматичным для общественного мнения. В итоге победивший проект будет принят в штыки массой людей, и это скомпрометирует уже не Лужкова, а идею конкурсов, архитектурное сообщество и тех, кто остановил строительство. Окажется, что Лужкова уже нет, а архитекторы дуют в ту же дуду,— стоило огород городить?
Приятное Вот вы все про Лужкова да Ресина (кстати, когда он уже среди прочих псевдореформ объявит войну пчелам?), а в городе на Неве, культурной столице и колыбели революции, для горожан сделали приятное. И вовсе речь идет не о памятнике Петру-первому, от которого всякий настоящий петербуржец, будь он даже и из Уфы, ни в жизнь бы не отказался. Потому что настоящий петербуржец понимает, что лучше всего воткнуть этого Петра-первого в залив. В заливе металлический царь сделается сразу же маленький и никого не будет пугать, тем более обосраный бессмысленными чайками.
Эпистола на утрату доверия Въ часъ свѣжiй, утреннiй, пiя душистый кофе, Я въ блогахъ прочиталъ о мэрской катастрофѣ; Прохвостовой судьбѣ я былъ душевно радъ И ожидалъ того жъ отъ всѣхъ друзей подрядъ; Листаю дневники — глазамъ своимъ не вѣрю — Какъ многiе изъ нихъ оплакали потерю! Онъ много посносилъ, но нѣтъ его вины; Все старые дома у насъ обречены, И все равно бы вѣкъ ихъ минулъ быстротечный; Но человѣкъ зато былъ самый человѣчный: Какъ лихо онъ гопакъ прилюдно танцовалъ И съ пламенемъ въ крови студентокъ цѣловалъ! Представь, что адвокатъ передъ лицомъ присяжныхъ Пустился разсуждать такъ о матерьяхъ важныхъ: «Конечно, онъ убилъ; но кратокъ бренный вѣкъ, И подзащитный мой — невинный человѣкъ; Предъ моремъ Вѣчности вся наша жизнь ничтожна, А смерти избѣжать, конечно, невозможно; Убитый могъ бы самъ погибнуть черезъ часъ, А можетъ, тотъ его отъ мукъ лютѣйшихъ спасъ; Онъ неизбѣжное всего чуть-чуть приблизилъ И образъ Божества нимало не унизилъ». Сумѣлъ бы адвокатъ премудростью такой Убiйцѣ возвратить свободу и покой? Читаемъ далѣе.
10 мэров Один из самых известных мировых мэров — Жайме Лернер, до тридцати трех лет был инженером и архитектором. В 1971 году Лернера назначили мэром разрастающегося города Куритиба в Бразилии. В Куритибе образца 1970 года было много проблем — пробки, бедность и большое количество узких, грязных улиц-трущоб. После вступления на должность Жайме Лернер начал программу очищения городских трущоб путем обмена мешков мусора на пакеты с едой и проездные на транспорт. Чтобы очистить бухты, которые тоже были захламлены, и дать рыбакам постоянную работу, не зависящую от рыболовного сезона, мэр стал платить рыбакам за любой собранный мусор.
К последнему - несколько упрощенно и заредатированно, но по-сути верно (касательно более глубоко знакомых мне случаев, того же Лернера).