С добрым утром!

This work is licensed under a Creative Commons Attribution-Noncommercial-Share Alike 3.0 License

(как-то так, да)

Без риска провала не бывает и инноваций. С позиции сегодняшнего дня мир в середине ХХ века, когда случились радикальные, всеобъемлющие нововведения, был безумно опасным и нестабильным. Впрочем, то, что нам кажется серьезным риском, могло вообще не волновать – или даже не замечаться – людьми, пережившими Депрессию, Мировые войны и холодную войну. Ни ремней безопасности, ни антибиотиков, ни некоторых вакцин тогда просто не существовало. Гонка между западными демократиями и коммунистическими державами вынуждала первых на полную катушку использовать воображение своих людей науки – и даже гарантировала своего рода индульгенцию в случае, если ожидания не оправдывались. Седеющий аксакал из НАСА однажды поделился со мной мнением, что высадка человека на Луну была величайшим достижением коммунистов.
Тим Харфорд(8) в своей недавно вышедшей книге «Реализация: почему к успеху всегда ведут неудачи» приводит пример Чарльза Дарвина, обнаружившего на Галпагосских островах широчайший ряд необычных видов. Местная экосистема являла разительный контраст с тем, что он наблюдал на больших континентах, где эволюционные эксперименты тормозились естественным стремлением к экологическому консенсусу и скрещиванию видов. Харфорд противопоставляет «Галпагосскую изоляцию» «нервозной иерархии корпорации», чтобы оценить способность к инновациям социальных институтов.
Большинство работников корпораций или НИИ обращали внимание на следующий феномен. В кабинете сидит несколько специалистов и перекидываются идеями. В ходе дискуссии возникает некая многообещающая концепция. Потом из своего угла какой-нибудь обладатель лэптопа залезает в Google и объявляет во всеуслышание, что эта «новая» идея на самом деле весьма стара, и уже были попытки применить ее на деле. Либо успешные, либо нет.
Если ее постиг провал, то ни один дорожащий своим местом управленец не станет рисковать деньгами, чтобы попытаться ее заново возродить. Если же идея имела успех, значит, она запатентована и вторичный выход на рынок с ней невозможен, так как первые, кто до нее додумался, пользуются преимуществом первопроходца и наверняка ограничат доступ последователям. Перспективные идеи, которые были таким образом похоронены, думаю, исчисляются миллионами.
...
Сегодняшняя вера в общество детерминизма – вот истинный убийца прогресса. Лучшее, что сейчас может сделать храбрый управленец – это поощрять мелкие улучшения функционирующей системы. Так сказать, стремиться к ближайшей видимой вершине, попутно сжигая жирок и пробавляясь мелкими нововведениями, подобно нынешним градостроителям, которые отмахиваются от топливным проблем, ограничиваясь велосипедными дорожками по обочинам улиц. Любая стратегия, выстроенная под длительное путешествие и допускающая кратковременные жертвы для достижения высших целей, рано или поздно падет под гнетом системы, превозносящей сиюминутную выгоду, терпимой к стагнации и отвергающей все прочее как неудовлетворительный результат. Это и есть мир, где нет места большим проектам.
http://siberia2030.ru/2012/12/nil-stivenson-istoshhenie-innovacij/

(на набереженой)

This work is licensed under a Creative Commons Attribution-Noncommercial-Share Alike 3.0 License